Я всегда восторгался De Tomaso Pantera, но у меня этот автомобиль никогда не был в списке тех, что нужно обязательно заполучить. Так что, по правде сказать, я не особенно в них разбирался. И хорошо, ведь мне они не были интересны. Так было до тех пор, пока пару месяцев назад я не натолкнулся на автомобиль, представленный на этих фотографиях.
Я наворачивал круги на местной тусовке любителей крутых тачек, как к нам с грохотом подъехала группа из пяти-шести "Пантер". Я точно не помню, сколько их было, но это и не важно, ведь я запомнил только одну из них — вот этот белоснежный автомобиль 1974 года выпуска. Остальные выглядели не так ухожено, одна была настолько "затюнингована", что её было трудно идентифицировать, на некоторых была такая краска, которая просто кричала: "Смотри сюда, я — суперкар!". Но этот автомобиль был единственным, вокруг которого я стал ходить кругами, пораженный его качеством.
Я чесал в затылке и не мог точно сказать, в чем же тут дело, хотя у него ничего из общего ряда не выбивалось. Все выглядело так, как и должно, что встречается довольно редко. Как только наша тусовка начала закругляться, я еле успел остановить уезжающий автомобиль. Задав несколько вопросов владельцу машины Брюсу Сингеру, я получил информацию об этом классической модели.
Эндрю Голсет (ЭГ): Брюс, перед тем как начать, расскажите о своих автомобильных начинаниях.
Брюс Сингер (БС): Вся моя жизнь была связана с автомобилями и мотоциклами. У меня был дядя, который купил новый кабриолет Mustang GT 1965 года выпуска, и у которого были скоростные лодки и мотоциклы. Меня это захватывало. В моей семье, несколько консервативной, никто кроме одного из братьев не любил ни машины, ни мотоциклы, а я всё это обожал. Когда мне было 17, я купил себе Datsun 240Z 1970 года, серийный номер — 2112. Я был без ума от этой тачки. Она, точно так же как и Pantera, давала обалденную отдачу за копейки. Если бы у меня была возможность купить её еще раз, я бы купил. Для меня это был потрясающий автомобиль.
Мне повезло, что у меня был отличный наставник — человек по имени Дэн Колодзейский. У него были средства на все эти крутые тачки. В 1990 году он купил "Пантеру" 1973 года выпуска оранжево-тыквенного цвета с установленным двигателем объемом 351 куб. дюйм (5,8 л.) . И он регулярно давал мне на ней поездить, а я — просто влюбился. Настолько она стоила своих денег и такое влияние оказывала. В те дни, помню, я решил погоняться с парнем на Saleen Mustang. Не нужно говорить, что Pantera разделалась с ним. Так началась моя любовь с этим автомобилем.
ЭГ: Похоже, у вас был отличный наставник! Расскажите, а почему вы выбрали именно De Tomaso Pantera, что вас привлекло в этом автомобиле?
БС: Эти машины были сильно недооцененными, а по многим параметрам и до сих пор остаются такими. Среднемоторная компоновка, итальянский дизайн, грубая американская мощь, мелкосерийное производство, рычаг с открытой кулисой, внешний вид. Он такой секси, но при этом его можно купить по действительно доступной цене. Я подумал: "Это мой шанс приобрести экзотику". Знаете, если бы у меня был выбор — потратить 35 000 долларов на Porsche, или купить "Пантеру" — я бы не думал: Pantera, и всё!
ЭГ: Это — безусловно, "много автомобиля" за такие деньги. Теперь к вашей машине. Где и когда вы нашли её?
БС: Этот автомобиль я нашел в интернете в 2002 году. У него был один владелец, и он был выставлен на продажу за безбожную сумму — в два раза больше, чем эта машина стоила в то время. Автомобиль выглядел как будто с завода, имел чистую историю и пробег меньше 13 000 км. Я наблюдал за этим автомобилем год, но ничего не произошло. Поэтому я позвонил этому парню и сказал: "Слушай, мне интересна "тачка", но цена — просто нереальная. Я не полечу в Чикаго на осмотр, если мы не договоримся о цене". Автомобиль стоял в Спрингфилде в штате Иллинойс, поэтому я сказал ему: "Поставь нормальную цену, и я куплю билет на самолет". А он мне в ответ: "Уже можешь покупать".
В октябре 2003 года я полетел на осмотр. Автомобиль был достаточно в хорошем состоянии, но у него были легкие следы коррозии в разных местах, а мотор был в очень неухоженном состоянии. Машина была слегка потрепанной, хотя "костяк" был идеальный. Мы сели и договорились, включив в цену стоимость отправки машины в Калифорнию.
Первое, что я с делал с машиной, когда она прибыла в Калифорнию — разобрал. Поскольку серьезных проблем с коррозией не было, я собрал её обратно. Все почистил, загрунтовал, перекрасил, а потом в следующие 12-13 лет потихонечку прошелся по технике, электрике, "слесарке", и вот, автомобиль в том состоянии, в каком вы его видите.
ЭГ: Заметно, что в конструкцию авто вносились изменения, но машина выглядит так, как будто она действительно могла сойти с конвейера в такой форме. Своего рода, заводская версия "плюс", а не полноценный "рестомод". Это так и было запланировано или получилось как бы случайно во время постройки?
БС: Так и было запланировано с самого первого дня. Все началось в тот день, когда я поехал к Дону Байарсу из Full Throttle Panteras чинить трансмиссию: у неё плохо работал синхронизатор второй передачи. Было смешно: я приезжаю в мастерскую, а там ни одной вывески, никогда не догадаешься, где он сидит. Безопасность так и прет! Тут он подходит к двери и спрашивает: "Ты кто такой, и чего тебе?". Потом говорит: "Ты от кого?". Такое не забывается, я никогда себя так не чувствовал. Он открыл мне дверь в мастерскую, а там стояло где-то 8-9 "Пантер", одна красивее другой. Его сервис был похож на больницу — супер-чистый. Я был под впечатлением.
Когда я рассказал ему свои долгосрочные планы на автомобиль, оказалось, что они полностью совпадают с его любимым образом "Пантер" — автомобиля, похожего на заводской, но одновременно подчеркнуто выглядящего так, как будто это — "головорез". Для автомобиля требовались по-настоящему чистые, мощные лошадиные силы, чтобы она не выглядела глупо или "недопрокаченно". Он заслуживал мощной посадки, такой, чтобы у него была такая поза, будто он готовится к атаке.
Дон — это такой человек, кто починит что угодно, а если увидит еще что-то в куче хлама, то очистит это и с радостью мне покажет со словами: "Ты только посмотри!". Все всегда было идеально и высшего качества. Его всегда отличала педантичная внимательность к деталям и собственноручная работа. Никто кроме него к машинам не прикасался! Это — потрясающе.
ЭГ: Внимательность к деталям, конечно, заметна. Проведите мне экскурс в историю постройки этого автомобиля.
БС: Как мне говорили, история началась в мае 1974 года, когда машину купили, а затем — отправили к Раушу (Джек Рауш — владелец компании Roush Performance, занимающей проектированием, производством и разработкой комплектующих для гонок — прим. переводчика). Владелец попросил Рауша построить стоковый 351-кубовый двигатель со всеми "фордовскими" заводскими элементами, предназначенными для езды по треку, со степенью сжатия 14:1. Этот мотор вселял ужас! Я попытался починить его, но он троил, жутко дребезжал, из него текло масло, словом — он был далеко от идеала. Он должен был развивать целых 400 л.с. мощности, но работал с перебоями.
В итоге Дон построил тот мотор, что стоит на машине сегодня. Это — модифицированный двигатель 427 см3, по сути — блок Windsor, который был расточен и доведен до 427 "кубов" с головками Stage 2. Мотор развивает примерно 550 — 620 л.с. Чтобы понять это, на нем нужно поездить, но как бы там ни было, автомобиль — невероятно быстрый. Мы никогда не замеряли его на стенде, но он брутален, крутящий момент невероятно высок, хотя внешне мотор выглядит скромно. Мы перенастроили заводскую 5-ступенчатую "механику" ZF и полностью законтрили её.
Когда мы добрались до интерьера, мы сначала хотели оставить его без изменений, но я очень любил "Porsche", которые делал Singer — особенно сиденья с металлическими кольцами. Мы позаимствовали эту деталь, чтобы интерьер лучше выглядел, и теперь на него очень положительно реагируют люди. Меня всегда вымораживал заводской рычаг коробки — он был чем-то просто не вписывающимся. Я нашел традиционный круглый набалдашник, который больше подходил к экзотическому стилю того времени, и у которого на верхней поверхности была выгравирована схема включения передач. Это — небольшие изменения, которые все же подходят к автомобилю данного типа.
В автомобиле все так же есть оригинальный кондиционер, дворники и электростеклоподъемники — они все работают, и очень даже хорошо. Радио нет, чтобы сохранить минимализм, но в автомобиле есть скрытая точка подключения по Bluetooth, поэтому я могу слушать музыку с телефона.
Заводские зеркала заднего вида мне никогда не нравились. Там стояли "Мустанговские" зеркала, и меня это бесило. Я установил зеркала Talbot в форме пули, которые подходят к этому автомобилю, хотя и относятся к более позднему дизайну из 60-х. Также были разные эстетические мелочи, из-за которых автомобиль выглядел глупо. Например, тонюсенькие задние диски и колеса, из-за которых машина была похожа на альбатроса — ей просто не хватало "развала".
Кто-то поставил на машину те колеса, которые стоят на ней сейчас, и они выглядят как оригинальные магниевые Campagnolo, хотя это — искусственная репродукция из алюминия, эти диски шире и больше — в них 17 дюймов. Мы также перенастроили подвеску, так что теперь автомобиль выглядит и едет так, как должен.
По ходу владения машиной я постоянно что-то чинил и усовершенствовал. Например, нужно было переделать тормоза, и мы поставили комплект Wilwood. Если что-то нужно было починить, мы или чинили, или усовершенствовали этот элемент. Я никогда не снимал детали со словами "Просто почините тут все, и скажите, когда закончите". И, должен сказать, машина не была бы настолько вылизанной без Дона Байарса. Он — гуру.
Мы закончили автомобиль, установив изготовленную на заказ алюминиевую крышку блока цилиндров, на которой красуется надпись De Tomaso, а ниже мелким шрифтом — 427 Alte Prestazioni, то есть "высокоэффективный". Это — своего рода "вишенка на торте".
ЭГ: Какой крутой подход! Ребят, вы невероятно классно потрудились. Автомобиль очень солидно выглядит и звучит. Что вам больше всего нравится в автомобиле, если выбрать один только один параметр?
БС: Я люблю, что он такой грубый. Неважно, насколько утонченным ты пытаешься его сделать, он доводит тебя до зверского состояния. Когда выходишь из-за руля этой машины, ты как будто слегка уничтожен. Его мощь, колея, низкая посадка, коробка с открытой кулисой, как низко он прижимается к земле — в этом автомобиле сложно все свести только к одному аспекту.
Рев этого V8 завораживает, даже если просто неспеша катаешься по окрестностям. Это — потрясающе. Автомобиль соблазняет тебя. Он чистый, но с достаточным налетом, чтобы понять, что он — настоящий. И это — не машина, которая передвигается "на лафете". Я езжу на ней по 2400 — 3200 км в год. Кстати, как раз недавно пробег превысил 54 700 км, когда я возвращался домой с фотосессии.
ЭГ: Как вы сами называете такой стиль? Вы бы сказали, что это — "рестомод"?
БС: Я не хочу показаться высокомерным, но моей целью было создать собственную интерпретацию того, чем, по моему мнению, действительно должен был стать этот автомобиль. Я подумал, что было бы идеально взять De Tomaso Pantera, и сделать из неё что-то, что бы одобрил сам Де Томасо. Я никогда не хотел, чтобы люди смотрели на эту машину и думали: "Это же Pantera, просто с мотором от Ford".
Я хотел, чтобы они смотрели и думали: "Вот это злющий автомобиль!". И такой реакция всегда и была. Даже ребята на более крутых "тачках" говорили мне, как классно он выглядит. Для меня это означает — отдать должное марке, отдать должное производителю и отдать должное дизайнерам.
Я не называл бы эту машину "рестомодом". Думаю, "рестомод" был бы более радикальным. Я бы сказал, что это — классическая Pantera, которую перевели на новый уровень — сделали современный апгрейд оригинальной идеи.
ЭГ: Конечно же, автомобиль выглядит уникально, одновременно оставаясь легко узнаваемой "Пантерой". Вы прошли долгий путь — 15 лет вместе с автомобилем — и теперь завершили его. Планируете ли вы оставить машину себе?
БС: Я даже и не думаю продавать этот автомобиль. Мы вместе через столько прошли, это — такая история для меня лично, что я оставлю его себе до смерти. Мои дочки уже спорят между собой, кому достанется эта машина!
Один мой друг спросил меня гипотетически: "Если бы кто-нибудь предложил тебе 250 000 долларов за неё, ты бы согласился?". Но что я куплю на эти 250 000 долларов, что бы так же восхищало окружающих? Ни один автомобиль не заводит меня так как этот. Купить Audi R8 или Porsche GT3 может каждый, а я "замешивал" этот автомобиль последние 15 лет! Я получил этот опыт и теперь чувствую, что на мне лежит ответственность — сделать так, чтобы люди радовались, когда видят этот автомобиль, быть послом этого "приемного сына суперкара" и представлять качество доброй "Пантеры".
Это — целый ряд впечатлений, которые я приобрел с этим автомобилем, и которые делают его столь значимым. У меня есть пара друзей с Ferrari, и я поехал на клубный день Ferrari Club в Уиллоу Спрингс. Я проехал где-то шесть кругов, остановился, посмотрел на автомобиль, и в гуле, который издавался из задней части машины, я услышал: "Это было круто, но я создан не для этого".
Действительно, я чувствовал, будто я избиваю автомобиль, подшпориваю его при движении по треку, и я чувствовал, что это — несправедливо по отношению к машине. Будто автомобиль пытался мне сказать: "Если будешь обращаться со мной вот так, я тебя подведу". Этот автомобиль хочет ездить, а не гнать по треку и участвовать в гонках, и я это чувствую. Он хочет езды в стиле Gran Turismo, поездок по пустынным дорогам общего пользования.
Я не тот, кто приписывает автомобилям человеческие качества, но у этой машины бьется сердце. У неё есть сила, которая делает её по-настоящему живой.